---

Мы не в изгнании, мы - в послании. (о первой волне русской эмиграции) - Нина Берберова

---

   БЛЕК ЭНД УАЙТ 

Если
    Гавану
          окинуть мигом -  
рай-страна,
           страна что надо.
Под пальмой
           на ножке
                   стоят фламинго.
Цветет
      коларио
             по всей Ведадо.
В Гаване
        все
           разграничено четко:
у белых доллары,
                у черных - нет.
Поэтому
       Вилли
            стоит со щеткой
у "Энри Клей энд Бок, лимитед".
Много
     за жизнь
             повымел Вилли -  
одних пылинок
             целый лес,-  
поэтому
       волос у Вилли
                    вылез,
поэтому
       живот у Вилли
                    влез.
Мал его радостей тусклый спектр:
шесть часов поспать на боку,
да разве что
            вор,
                портовой инспектор,
кинет
     негру
          цент на бегу.
От этой грязи скроешься разве?
Разве что
         стали б
                ходить на голове.
И то
    намели бы
             больше грязи:
волосьев тыщи,
              а ног -  
                     две.
Рядом
     шла
        нарядная Прадо.
То звякнет,
           то вспыхнет
                      трехверстный джаз.
Дурню  покажется,
                 что и взаправду
бывший рай
          в Гаване как раз.
В мозгу у Вилли
               мало извилин,
мало всходов,
             мало посева.
Одно - 
      единственное
                  вызубрил Вилли
тверже,
       чем камень
                 памятника Масео:
"Белый
      ест
         ананас спелый,
черный -  
        гнилью моченый.
Белую работу
            делает белый,
черную работу -  
               черный".
Мало вопросов Вилли сверлили.
Но один был
           закорюка из закорюк.
И  когда
        вопрос этот
                   влезал в Вилли,
щетка
     падала
           из Виллиных рук.
И надо же случиться,
                   чтоб как раз тогда
к королю сигарному
                  Энри Клей
пришел,
       белей, чем облаков стада,
величественнейший из сахарных королей.
Негр
    подходит
            к туше дебелой:
"Ай бэг ер пардон, мистер Брэгг!
Почему и сахар,
               белый-белый,
должен делать
             черный негр?
Черная сигара
             не идет в усах вам -  
она для негра
             с черными усами.
А если вы
         любите
               кофий с сахаром,
то сахар
        извольте
                делать сами".
Такой вопрос
            не проходит даром.
Король
      из белого
               становится желт.
Вывернулся
          король
                сообразно с ударом,
выбросил обе перчатки
                     и ушел.
Цвели
     кругом
           чудеса ботаники.
Бананы
      сплетали
              сплошной кров.
Вытер
     негр
         о белые подштанники
руку,
     с носа утершую кровь.
Негр
    посопел подбитым носом,
поднял щетку,
             держась за скулу.
Откуда знать ему,
                 что с таким вопросом
надо обращаться
               в Коминтерн,
                           в Москву?

Гавана, 5 июля 1925 г.