Скандал, сотрясавший властный Олимп России в течение последних двух недель, был исчерпан в среду в течение двадцати минут. Первым слово взял Геннадий Зюганов и после обычной для него митинговой риторики перешел к конструктиву, предварив его словами: "Мы им не верим, но..." Затем он перечислил достигнутые на заседаниях "четверки" и "круглого стола" договоренности и подтвердил, что оппозиция снимает вопрос о недоверии, но оставляет за собой право вновь его поставить, если в начатом переговорном процессе не будет прогресса. Выступивший следом премьер публику тоже не разочаровал, начав свою речь хорошо и просто: "Ну вы даете!" Он выразил убеждение, что конфликт отошел в историю, стороны приступили к конструктивной работе, и им предстоит теперь наверстать потерянное во взаимных борениях время. "Началась новая экономическая и политическая эпоха", - заключил Черномырдин.
Описанный хэппи-энд готовился целую неделю, в течение которой обе стороны демонстрировали беспрецедентную гибкость. Принципами пришлось поступиться и тем и другим, это ясно даже из полемики выступавших с залом. Сначала Зюганов сказал, что левые намерены лишь "отложить голосование по недоверию", а долгожданное заявление об "отзыве подписей" у него удалось вырвать только после лобового вопроса одного из депутатов. Черномырдин, в свою очередь, хотя и довольно изобретательно, но все же попытался уйти от прямого вопроса Явлинского о том, будет правительство отзывать из парламента Налоговый кодекс или нет. Эти вопросы явно сыпали выступавшим соль на раны, которые еще предстоит зализывать. Но трудно отделаться от ощущения, что кабинет все же вышел из схватки с большими потерями, чем оппозиция. И когда премьер говорит, что в результате достигнутого перемирия "выиграли все", он лукавит.
Этого мнения держатся и аппаратчики из правительства и администрации президента, хватающиеся за голову в ответ на вопрос, как они будут изымать из Думы Налоговый кодекс, уже прошедший первое чтение. И что станет с бюджетом, если кодекс будет полностью перелопачен? И что делать с вкладами населения до 1992 года, которые левые требуют не только вывести из-под деноминации, но и приписать им еще один нолик? И чем обернется для местных бюджетов требование оппозиции заморозить на два года тарифы жилкоммунхоза? Исполнительная власть, естественно, рассчитывает спустить все эти императивы оппозиции на тормозах, замотав их на бесконечных "круглых столах" и заседаниях "четверок".
Между тем в кулуарах сторонники президента и правительства сетуют, что "счастье было так возможно, так близко": коммунисты не набрали бы в прошлую среду необходимых голосов. Если бы не неожиданный звонок Ельцина в Думу, с думской оппозицией было бы покончено. Кто же мог подтолкнуть президента к этому? На сей счет ходит немало версий; согласно самой популярной из них это сделал премьер, дрогнувший перед самым голосованием и пославший президенту сигнал SOS. Легенда красивая, но истине не соответствует: за время пребывания Черномырдина в Думе 15 октября на канале правительственной связи такого контакта зарегистрировано не было. Правительственную ложу премьер не покидал ни на минуту (кроме обеда с Селезневым), а в момент оглашения президентской телефонограммы впал в такой же ступор, что и окружавшие его министры. На самом деле сегодня трудно доискаться, из какого корня выросла нынешняя ситуация. Неудержимый носорог, слегка подавшись влево, плавно обогнул отодвинувшуюся в сторону несокрушимую скалу.