И только исследования, новые источники, документы последних лет позволяют восстановить справедливость в отношении необыкновенной Натали, которую сам Пушкин называл своей Мадонной, "женушкой", "душка моя", "царица моя", "Наташа, мой ангел". Он писал ей письма, куда бы ни уезжал, в среднем по одному в пять дней. К сожалению, письма самой Натальи Николаевны к мужу не сохранились. Но были найдены ее письма к сестрам, братьям, ко второму мужу генералу П.Ланскому. Архивные находки представляют нам облик женщины, далекой от трафарета холодной светской львицы.
Наталья Николаевна сошла с пьедестала загадочной женщины и стала от этого еще милей. Оказывается, она была домоседкой, очень набожной, самоотверженно заботилась о детях - у нее их было семеро (трое девочек от второго брака). Хозяйство в доме вела сама, умела экономить, но праздники отмечались весело и многолюдно.
Да разве то, что Пушкин был так откровенен в письмах к своей супруге, доверял, поручал вести свои дела, переписку, - не лучшее свидетельство неправедности людской молвы?
Вернемся к тому дню, когда в родовом поместье Загряжских Кариан родилась и была крещена в местной церкви Знамения 27 августа 1812 года Наталья Гончарова. Этому прелестному ребенку суждено было стать первой красавицей России и женой великого поэта. Имена их неразделимы. Потому память о Наталье Николаевне Пушкиной должна быть так же чиста, как и наша любовь к великому Пушкину.
Надеемся, что читателю будет интересно познакомиться с несколькими отрывками из писем Натальи Николаевны, написанными уже после смерти поэта.
"Мне необходим свой угол, мне необходимо быть одной, со своими детьми. Всего более желала бы я поселиться в той деревне, в которой жил несколько лет покойный муж мой, которую любил он особенно, близ которой погребен и прах его. Я говорю о селе Михайловском...
...Меня спрашивают о доходах с этого имения, о цене его. Цены ему нет для меня и для детей моих. Оно для нас драгоценнее всего на свете".
(Из письма в Опеку М.Ю.Виельгорскому)
"Втираться в придворные интимные круги - ты знаешь мое к тому отвращение, я боюсь оказаться не на своем месте и подвергнуться какому-нибудь унижению. Я нахожу, что мы должны появляться при дворе только когда получаем на то приказание, в противном случае лучше сидеть дома. Я всегда придерживалась этого принципа и никогда не бывала в неловком положении".
(Из письма П.Ланскому
в 1849 г.)
"Несмотря на то, что я окружена заботами и привязанностью всей моей семьи, иногда такая тоска охватывает меня, что я чувствую потребность в молитве. Эти минуты сосредоточенности перед иконой, в самом уединенном уголке дома приносят мне облегчение. Тогда я снова обретаю душевное спокойствие, которое часто раньше принимали за холодность и меня в ней упрекали".
(Из письма Н.Пушкиной,
1849 г.)
Незадолго до своей гибели с Натальей Николаевной встретился М.Лермонтов, который был покорен ее обаянием и был необыкновенно откровенен с нею. Позже, как вспоминала ее дочь от второго брака А.Арапова, мать рассказала о последней встрече с поэтом, долгое время относившимся к ней с предубеждением:
- Случалось в жизни, что люди поддавались мне, но я знала, что это было из-за красоты. Этот раз это была победа сердца, и вот чем была она мне дорога. Даже и теперь мне радостно подумать, что он не дурное мнение обо мне унес с собой в могилу.
Как замечательно Наталья Николаевна сказала о себе, и о нас: победа сердца. Самая впечатляющая победа во все времена.