Первая реакция на премьерский план вывода страны из правительственного кризиса была обманчиво благожелательной: никто из лидеров "Латвияс цельш", "Саймниекса" и "Тевземей ун Бривибай" во время встречи с премьером не проявил недовольства. Более того, партбоссы заверили Шкеле в своем желании продолжать совместную работу. Однако уже на следующий день, следуя заранее разработанному плану, господа партийные лидеры один за другим заявили о необходимости срочной встречи за "круглым столом", чтобы "обсудить некоторые нюансы" плана Шкеле. "Круглый стол" превратился в "пятый угол", куда поставили премьера и приступили к "экзекуции". Все происходило по законам жанра: "тройка" в "лучших" традициях 37-го года вершила суд над беспартийным премьером. Главным обвинителем выступил генсек "Латвияс цельш" г-н Биркавс, обличавший премьера во многих злодениях, и главное из них - "разрушение партийной демократии".
Обвинение выглядит по меньшей мере смешным. Даже во времена Леонида Ильича для принятия решений такого содержания и в отношении чиновника столь высокого уровня требовалось как минимум созвать пленум ЦК. А здесь несколько генсеков, присвоив себе право интерпретировать смысл понятия "партийная демократия", келейно и по-свойски - "мы тут посовещались и решили от имени народа" - выносят приговор, наперед зная, что их партийцы проголосуют, как надо.
Разумеется, Шкеле далеко не ангел, чтобы петь ему дифирамбы, но объективно он был первым премьером, у которого слова не расходились с делами. Никто прежде не решался делать публичную выволочку нашкодившим чиновникам с такой резкостью, как это делал Шкеле. Получив в наследство от Гайлиса страну с изрядно подмоченной репутацией и пустой казной, Шкеле за полтора года много чего добился: одно то, что сегодня доходы бюджета на 30 миллионов латов превышают расходы, достойно уважения. Конечно, для этого пришлось пойти на крайне непопулярные меры, включая повышение налогов.
Главная беда Шкеле, думается, в том, что, будучи "волком-одиночкой", он своевременно не озаботился более дальновидным разделом "пирога". "Оголодавшие" политики ему этого не простили, выждав лишь подходящий момент.
Новый кандидат в премьеры Гунтарс Крастс, министр экономики в правительстве Шкеле, - выдвиженец "национал-консервативного" конгломерата "Тевземей ун Бривибай/ДННЛ. Излишне будет напоминать, что эта партия с особой "любовью" относится к негражданам. С молчаливого одобрения "националов", руками близких им по духу айзсаргов, был взорван мемориал Победы, и можно не сомневаться, что сегодня они кусают локти оттого, что этот теракт не привел к руинам. Был ли Крастс хорошим министром экономики? Вопрос, как говорится, интересный. Вместо ответа следует, наверное, задать контрвопрос: а чем, собственно говоря, руководил министр в стране, где почти не дымят заводские трубы, а вся экономика сводится к тому, чтобы выкачать из народа побольше денег в виде налогов и изредка составлять красивые сводки для евроструктур. Экономические "достижения" Краста по заслугам оценила Еврокомиссия, наотрез отказавшаяся приглашать в Евросоюз страну, стоящую на примитивном уровне развития народного хозяйства. Теперь он призван руководить государством, заниматься внешней политикой. За глаза Краста называют "Фантомасом" - из-за характерной формы почти полностью лысого черепа. Будет ли он также изворотлив, как и одноименный герой, стучась в российские двери, чтобы, как это рекомендовано всеми европейскими институтами, наладить с восточным соседом хорошие добрососедские отношения. Но в России прекрасно осведомлены о политической платформе "национала" Краста, и ему придется немало попотеть, объясняя Москве, что он - "сам по себе", а его товарищи по партии - они, дескать, только на словах такие националисты, а вообще-то безобидные ребята, а когда принимали Декларацию об оккупации, то все как один воздержались.
Еще одна деталь, характеризующая Краста в моральном аспекте применительно к работе будущего кабинета. Шкеле, какой бы он ни был руководитель, тщательно следил за внешним моральным обликом правительства, и как только начался коррупционный бум, стал выводить из состава кабинета одного за другим "пачкунов". Крастс же, если судить по последним новостям из партийных недр, не только не возражает, чтобы под его крыло собрались в том числе и те, кого Шкеле за "аморальность" убрал из правительства, но даже и рад поработать плечом к плечу с "коррумпантами". Выводы делать пока рано, ибо окончательный состав правительства сформируется в ближайшие несколько дней, но наличие в нем "коррумпантов" вряд ли вызовет всплеск симпатий в народе, скорее наоборот. Так что подождем до 6 или 7 августа, когда, возможно, новый состав кабинета будет утверждаться на внеочередном заседании Сейма.
Шкеле ушел из правительства не по собственному желанию, и данное обстоятельство позволяет ему с оптимизмом смотреть в будущее. Поначалу он планирует вернуться в частный бизнес, а в дальнейшем не исключает возвращения в политику. Так он, по крайней мере, заявил корреспонденту "РГ": "Я и в первый раз пришел к власти законным, парламентским путем. В течение ближайших нескольких месяцев я должен проанализировать ситуацию, определить, как пойдут дела у нового правительства, а уж потом буду решать, вступать мне в какую-то партию или создавать свою. Во всяком случае я не отказываюсь от намерения вернуться во власть".