В свое время Александр Сергеевич Пушкин сформулировал: "Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать". Увы, постсоветская демократия внесла в данную формулу радикальные коррективы. Оставим в стороне вдохновение - тайну мастерства художника. Что же касается рукописи, то до недавних пор с большей или меньшей степенью выгоды можно было продать издателю рукопись определенного пошиба - триллер, мистическую чернуху, крутую порнуху. Ну, еще всякого рода скороспелые "мемуары", разоблачающие истинные или мнимые беззакония, зверства, закулисные интриги верхушки КПСС и КГБ. Однако вся эта доморощенная "клубничка" слабо конкурировала с бестселлерами импортного изготовления, которыми и сегодня завалены прилавки. Потребитель такой печатной продукции уже успел до тошноты объесться чейзами, стаутами, пентекостами и иже с ними. К тому же западная видеопродукция из той же серии в сочетании с бесконечными "мыльными операми" латиноамериканского изготовления вполне удовлетворяет любой непритязательный вкус, избавляя, кроме того, потребителя от тягостной необходимости вспоминать буквы. Таким образом, в издательском деле наступила полоса своего рода безвременья. Чтобы издать книгу, автор должен заплатить изрядную сумму. Учитывая конъюнктуру книжного рынка, писателю, конечно, остается мало надежд на адекватную оплату его труда, которая должна последовать после реализации тиража книги. Даже такой популярнейший не только в Латвии мастер психологического детектива, как Андрис Колбергс, испытывает серьезные трудности с продажей своих книг. В частности, одного из последних романов "Синдром цивилизованных крокодилов". А это, поверьте, очень интересная книга.
Вместе с тем "демократический", или рыночный, принцип, ставший в последние годы основополагающим в практике издания произведений литературы, открыл необъятный простор для племени графоманов, не страдающих от отсутствия средств. Какой только несусветной чуши в любых жанрах не встретишь нынче в продаже! Лежат такие, с позволения сказать, книги на прилавках мертвым грузом, никто их не берет, но данное обстоятельство мало заботит их авторов. "Моя фамилия в поэтической (или прозаической) рубрике!" Этим все сказано. Удовлетворение графоманского тщеславия требует жертв.
Многие, очень многие писатели вынуждены работать "в стол" - в надежде на лучшие времена. Но когда они наступят, хватит ли жизни, чтобы их дождаться? А тем временем необходимо кормить и одевать семью, учить детей, откладывать, как это ни печально, на похороны. Вот и вынуждены порой мастера наниматься в батраки к денежным тузам, одержимым графоманией, переписывая их "творения" от "А" до "Я", придавая им удобочитаемый вид. Все это, безусловно, безнравственно в плане отношения властей к культуре своей страны. Но таковы наши нынешние реалии.
В свое время один из столпов германского нацизма, рейхсминистр пропаганды д-р Геббельс цинично заявил: "Когда произносят слово "культура", я хватаюсь за "парабеллум". Сейчас нет никакой надобности прибегать к столь варварским методам решения проблем культуры. Ее удушение поставлено на рыночный конвейер. И можно "гуманно" от них просто отмахнуться или же, в лучшем случае, стыдливо отвести глаза. Под натиском "дикого капитализма" гибнут десятки предприятий, производивших зримые материальные ценности, куда уж там выжить ценностям духовным!
Одним из характерных признаков такого упадка стала судьба домов творчества - писателей, художников, композиторов. В их стенах были созданы выдающиеся произведения литературы и искусства. Сегодня обо всем этом можно говорить лишь в прошедшем времени. Нет больше в Латвии Дома творчества художников. Располагался он в Дзинтари, по ул. Турайдас, 13. Кто теперь его нынешние хозяева, выяснить трудно - чугунная калитка наглухо заперта. За окнами просматриваются какие-то тени, возможно, это невоплощенные замыслы задуманных художниками полотен?..
По-своему драматична судьба Дома творчества писателей им. Я.Райниса. Это была всесоюзная творческая мастерская литераторов, притягивавшая к себе, подобно магниту, мастеров слова из самых отдаленных уголков бывшей державы. Ныне напрочь забытый тезис о взаимопроникновении и взаимном обогащении культур наглядно демонстрировал здесь свои неоспоримые преимущества перед ущербной идеей их самоизоляции, замкнутости в узконациональных рамках.
В 1991 году автору этих строк довелось быть невольным свидетелем "перенятия" Всесоюзного дома творчества Союзом писателей Латвии. Верховный Совет, Правительство ЛР не вняли просьбам ведущих писателей бывшего СССР о сохранении за ним статуса международного. Фактически он перестал быть Домом творчества в тот самый момент, как перешел под юрисдикцию Латвии. Построенный в начале 70-х годов, главный 9-этажный его корпус требовал незамедлительного капитального ремонта, в том числе и полной замены сетей теплоснабжения. Содержать, а тем более ремонтировать такую громадину Литфонду республики было явно не по силам. Один за другим провалились несколько международных проектов возрождения Дома, в том числе и последний - российско-шведско-латвийский. По свидетельству директора Дома творчества Лаймониса Лейманиса, дальше намерений дело не продвигалось. Посол ЛР в Москве, в прошлом председатель правления СП Латвии Янис Петерс немало сил приложил к тому, чтобы данные проекты были осуществлены, но... Сегодня на очереди новая программа, теперь уже российско-финская. Она предусматривает возрождение Дома, но уже в качестве международного туристического отеля...
Кое-кто из руководителей Юрмальской городской думы объясняет плачевное состояние домов творчества отсутствием у творческих союзов Латвии средств и опыта хозяйствования. Но ведь это и без пояснений совершенно очевидно. Но коль скоро данные объекты являются достоянием национальной культуры, государство могло бы каким-то образом восполнить этот недостаток за счет бюджетных средств. Увы, на это рассчитывать не приходится. С нынешнего года, к примеру, Союз писателей лишился даже тех мизерных дотаций Министерства культуры, которые выделялись в недавнем прошлом.
Когда произносится слово "культура", я прежде всего вижу перед собой заброшенное 9-этажное здание Дома творчества писателей, где на единственном еще обитаемом этаже, лишенные элементарных бытовых условий, ютятся несколько литераторов, которым просто некуда деться. О каком творчестве можно говорить в данном случае?